— Вы не боитесь нас здесь оставлять? — спросил Круп, сын "нашего" торговца.

— В смысле?

— Поломаем что-нибудь, выстрелим из амулета и вообще…

— Не боюсь. Вы люди взрослые, — "с большой натяжкой", мелькнуло в башке, — и клятву давали. Кроме того, ни одной заготовки, а тем более готового изделия в этой комнате нет, все на складе, — я показал на дверь в соседнюю комнату, — для вас она пока закрыта. Новый артефакт я заберу. Все? Пошли, Лизия.

В дверях Лиза обернулась:

— Для каждого из вас эти двери всегда открыты, но только для вас, больше, ни для кого! Запомните. Если кто чужой попытается пройти вместе с любым из вас, ему придется очень несладко. Внимательно следите за любопытными.

— И еще, — добавил я, — туалет во дворе.

— Ты где их набрала? — вопрос сорвался сам собой, едва мы вышли из флигеля.

— Наконец-то изволил поинтересоваться! Походила по рыночку и отобрала самых симпатяжек. Тебе правда понравилась Жиранда? А по мне, так Гарвус — очень даже ничего. Одобряешь?

Я молчал. Лучше не подыгрывать, а то затянется. Это в серьезных вопросах Лиза была лаконичной и послушной или если я прямо распоряжусь, а так…

— Фи, какой ты скучный! Не люблю тебя.

— Ладно, слушай, деспот. К нам с Витаром ходят такие вот дылды учиться. После работы. Они все без дела не сидят, сам понимаешь, семьи не богатые. Приходят, оттрудившись, к старшим школьникам и постигают новую математику.

— Или на вас с Витаром полюбоваться, — я все-таки не удержался.

— По себе судишь? Пошляк. Но мне приятно, спасибо. А мог бы сразу сказать: "Любимая, ты самая красивая девушка в мире! Даже самая прекрасная принцесса тебе и в подметки не годится!". Хотя нет, про принцессу ты так сказать не сможешь.

И так натурально горько вздохнула!

— Ближе к делу.

Еще один горький вздох и уже серьезно:

— Такие тоже есть, но их мы сразу отсеяли. Ты знаешь, сколько молодежи и не очень молодежи ходят к нам на занятия? Откуда, ты же занятой! Двадцать шесть человек! А регулярно — девятнадцать. Из них примерно девять человек отсеяли сразу — глазки строят, и из остальных десяти выбирали. По уму, они все примерно одинаковые, а вот по таланту и усердию — разные. Главный критерий был — верность баронству, потом усердие и талант на последнем месте. Так шесть человек и отобрали. Клятву все приняли с радостью. Юность! Романтика, тайны, верность — все такое, — говорила так, будто сама — убеленная сединами мудрая старуха. Еле сдержал смешок, — беседу я проводила. С каждым в отдельности. Хочешь, говорю, послужить баронству на скучной нудной и опасной работе? Так точно, отвечали, и не задумывались. Придется принять страшную клятву, пугала я их, готов! Или готова. Вот так-то, дорогой.

— А какую клятву составила?

— Хочешь послушать? Слушай: "Жизнь. Перед твоим лицом с открытым сердцем стою я. Искренне и добровольно даю я этот обет. Клянусь в верности баронству Комесскому и лично барону Комесскому, клянусь хранить в тайне все секреты, что узнаю в баронстве и в сообщества Стихия. Если я нарушу данную клятву, то отвернись от меня Жизнь, и я умру". Как тебе.

— Меня-то, зачем приплела?

— А пусть будет, мне спокойнее. Пойдем на кухню, а то я проголодалась что-то.

— Ужин скоро, потерпеть не можешь?

— Не могу. А на ужине еще поем. Пошли.

— Стой! А родители наших новобранцев отпустят? Они теперь целыми днями заняты будут.

— С луны свалился? Кто тебе здесь откажет! Ничего под носом не замечаешь. Идем, а то помру от голода, ты будешь виноват.

Через два дня вернулся Рон.

— Докладываю, все прошло замечательно. Трудности были, но они больше приятные: конкурс сильно большой. Мы популярны, желающих поступить к нам на службу — пруд пруди. Через две недели должны подтянуться все, а первых следует ожидать уже с завтрашнего дня. Казармы и конюшня готовы?

— Строятся. Семус со строителей не слазит. Видел, небось, рядом с посадом. Скоро закончат.

Мы, чисто мужской компанией, сидели в бане и распаренные попивали пивко.

Рон прискакал вечером. Обмылся, перекусил, помиловался с Агной и в баню. От ужина мы дружно отказались, взяли с собой.

Хорошо сидеть в предбаннике с дружной компанией чистым, напаренным и приятно расслабленным. Легкость — неимоверная. А еще с пивом и вкусной едой. А на улице длинные летние вечерние сумерки и дождь, с утра зарядивший. А тебе тепло и прохладно одновременно. Красота. Как это располагает к душевным беседам… и к бабам. Но сегодня без них.

— Местных новобранцев гоняют?

— Ага. Прунис и Рухис их строят. Ты всего двадцать человек отобрал.

— А главное в твоих поездках, Рон, — продолжил я рассуждать, — что ты записал координаты окрестных порталов.

— Согласен, пригодятся. Не только окрестных, я в Златорусе побывал, это княжество Рус. Оно в центре имперских земель. Большое, богатое. В основном металлами всякими, углем и камнями для амулетов. Гранатами, аметистами. Драгоценные тоже встречаются.

— Да что ты говоришь! — засмеялся я, — прям как моя родина: полезных ископаемых полно и название похожее. А какой бардак там! О, спаситель, помоги остановиться! Если бы еще оно, это княжество, на севере было, тогда бы вообще!

— Успокойся, Егор, ты чего, — заволновался Витар.

— Да пусть смеётся, — успокоил его Агнар, — смех полезен.

И сам закатился. Причем так заразительно, что просмеялись все.

— Да ничего, — запоздало ответил я Витару, — достали разные тонкие совпадения.

— Знаки, — однозначно заключил Рон.

— А чего ты там делал? Как-то далековато за наемниками, — опомнился я.

— Не за ними, договаривался на счет качественных заготовок из топазов и аметиста. Я же еще и по коммерческой части… — вдруг задумался, — точно знак. Случайно встретил купца оттуда и сразу решил сходить. Для меня такая внезапность не характерна.

— Дела… — проговорил Витар и задумался.

— Да ладно вам, — беспечно сказал Агнар, — знаки, провидение, а то мы раньше не знали, с кем связались. Одно "случайное" столкновение с черными чего стоит.

Посидели, помолчали, потянули пиво из больших глиняных кружек.

— А я, друзья, женюсь, — неожиданно признался Рон.

— Да ты что! На ком? — сглупил Витар и тут же поправился, — ой, извини.

— Да, да, разумеется, на Агне.

— С чего это вдруг, в такое время? — удивился Агнар, — Поздравляю, конечно.

— Агна беременна. Завтра всем объявим. О женитьбе, не о беременности. Это пока секрет, Агна очень боится сглазить. Так что тсс, — Рон приложил палец к губам.

— А я заметил беременность и удивился, — продолжил рассуждать Агнар, — она говорила, что не может иметь детей, что кучу лекарей-магов прошла и вдруг на тебе! Спросить постеснялся, а потом закрутился. Мда-а, вот тебе инициация… все, надеюсь, понимаете, из-за чего Агна смогла забеременеть?

— А вот я не замечал, — вздохнул я. Пошутить на тему из-за чего беременеют, не потянуло.

— Так я и постарше буду, и беременных не раз видел, — пояснил Агнар, — в ауре очень характерные линии появляются. Обратишь внимание — увидишь.

— А не отметить ли нам это дело? — озвучил общее настроение Витар, — только не пивом! Я бы вина хорошего да крепкого выпил.

— И я, — поддержал друга Рон.

— А мы, — я посмотрел на Агнара и мы с ним перемигнулись, — коньячку. Рон, не в службу, свяжись с Семусом.

— Неудобно, спит уже. А кто у нас самый молодой?

— Схожу, чего уж там. Граф нор'Гардус на посылках, — вздохнул Витар и подколол, — а вас жены не заругают?

— Нет, — ответили мы дружно.

Просидели в итоге до утренних сумерек. Похоже, женщины были прекрасно осведомлены о мальчишнике, а может у самих был девичник — никто из наших женщин с нами не связался.

О предстоящей свадьбе Рон с Агной объявили в храме сразу после утренней службы.

— Сегодня надо обязательно сходить на службу, — зевая, сказала Лиза в семь утра, — не выспалась, — проговорила, потягиваясь.